Почему он оказался тут и вообще каким образом оказался - Кай никак не мог разобрать. Охранник, провожавший его сюда, бормотал, что мол, все "комнаты для исправления" заняты (а их было не так уж и много), что пора строить новые, а то придурки все плодятся и плодятся. В отличие от тех двух, этот охранник таким зверем не казался - но Кай об этом и не думал. Не мог сообразить, что делает, он и тогда, когда его пихнули внутрь карцера и закрыли дверь. Сделав пару неуверенных шагов, он до неприличия громко вдохнул и, развернувшись спиной к стене, не то сделал пару шагов назад, не то вовсе завалился. Мокрый противный пол и стены встретили его радостным хлюпаньем, но именно они, кажется, помогли ему протрезветь. Он огляделся, но в тот момент видел настолько паршиво, насколько выглядел и сам. Ссадина на подбородке, ушибленное плечо и разодранная вместе с ветровкой рука - больше всего он потом сожалел именно о куртке, которую еще и бесцеремонно расстегнули, проверяя, не утащил ли Нильсен ничего с собой. Привычкой все таскать в карманах Кай не обладал, поэтому в карцер его сопроводили довольно быстро. А теперь было даже все равно, кто сидит напротив него (он и не понял) - мальчик притянул к себе колени и уткнулся в них лбом, нашарил пальцами замок на ветровке и усердно попытался его застегнуть, однако то и дело терял пальцами молнию, расстраивался, но пытался снова. Вскоре он это дело бросил, хоть и понимал, что здесь довольно холодно, так и заболеть-то можно. Насколько он понял, сосед его был и вовсе в одной футболке, но печься о чужом здоровье Кай не собирался, но, растерев кулаком глаза, попытался внимательно рассмотреть юношу на кушетке. Однако голова его никак не могла сообразить, что обладателем такой рыжей шевелюры может являться лишь один обитатель колледжа.

Кай проморгался с таким видом, будто неделю не выходил из запоя. В голове крутились только шаблонные фразы вроде "Ооо, Джейк, это ты? Я умирааю", однако Нильсен разумно промолчал. Да и вообще казалось ему, что он не в состоянии шевелить языком. Оказалось, что казалось. Стоило только Джейку дружелюбно потыкать его в отбитое плечо, Кай взвыл и довольно сильно лягнул его коленом. Стоило понадеяться, что не в живот и не куда-нибудь пониже.
- Идиоот, - прошипел Кай, подивившись внезапно появившейся речи, Джейк бог и даровал ему чудо, спасение! Однако, так богов все же не благодарят. Зато показал, что живой - во всем свои плюсы.
-Не добежал? - Кай замолчал и опустил глаза. Надо было ли говорить ему, что он и не пытался бежать? А то, не дай бог, точно потасовка начнется. Ну или конкурс на "кто кого перекричит". Победитель схлопочет от охранника коленкой в нос. Пока Кай задумчиво разглядывал мокрый пол и собственные колени, взгляд его пал на разодранный рукав, за которым довольно четко виднелась длинная, но неглубокая царапина, а что еще хуже - мелкие чешуйки, местами даже сколотые. Нильсен резко поднял голову на Джейка и так же резко опустил ее обратно, целой рукой стягивая порванную ветровку так, чтобы не было видно кожи. Губы мелко задрожали - нельзя, нельзя было это показывать даже ему. Проснулся внутри ребенок, который боялся остаться один - и во всем хотел подражать обычной толпе, ничем не выделяясь. Глупый, наивный ребенок.
- Давно здесь? - тихо буркнул Кай, не поднимая взгляда и крепче прижимая руку к себе, словно сильно ушибленную. Видно было, что О'Рейли, хоть и прикидывается непричастным - довольно взволновал его видом. А он, дурачок Кай, слов лучше чем "давно здесь" подобрать не смог. Да это его и не волновало-то особо. Нильсен посильнее закусил губу, в душе удивляясь собственному равнодушию. "Это же Джейк! Не его ли ты так долго не мог выкинуть из головы? Или если тебя обидели, то о других и думать не надо? Несчастный", - прокомментировала его страдания совесть и ушла допивать свой апельсиновый сок.

Извиняться за пинок Кай почему-то даже и не подумал. Такое уж у него было свойство - не замечать масштабов трагедии, вокруг него разворачивающихся. Так и в детстве было - порвет девочке в песочнице платье, она плачет, а он не понимает, почему плачет. А вообще, это все было связано со зрением и памятью - то Кай не смотрел, куда шел, а потом вообще об этом забыл. Вот и сейчас, а угрозу отомстить Джейка он и вовсе проигнорировал - раз уж еще не избил, то все хорошо, можно расслабиться. Хотя вообще прыгающий вокруг него О'Рейли начал его немного смущать. А уж когда к руке полез - волна паники накрыла Нильсена с головой.
- Все отлично, - резко развернулся Кай к юноше другим плечом, попытавшись даже принять беззаботный вид - но безрезультатно. - Думаю, понял бы, если сломал.
Кай снова замешкался. И снова Джейк так просто спускает ему пинок в ребра - хотя его-то самого наверняка и без Кая потрепали - и лезет что-то узнавать, лезет. Что Кая вводило в полнейшее непонимание происходящего - что делает? Зачем? Есть же и свои проблемы, наверняка есть!
- Ты сам-то как? - неуверенно произнес мальчик и внезапно развернулся лицом к стене, словно сказал нечто стыдное или еще что-то хуже. Видимо, такая "забота" не входила в его понимания об обычной мужской дружбе, да и вообще все подобное у него попадало в разряд "телячьих нежностей". А Кай их не то чтобы не любил - сразу смущался. А когда он смущается, ему всегда хочется провалиться под землю. А тут особо не провалишься.

На "дурачище" Кай только обиженно надул губы, но как только Джейк отдалился на добрые пару метров - выдохнул. Благо, особо настырным Джейк не был и к рукам его чешуйчато-раненым не полез - что уже успокаивало. Да и вообще Нильсен слабо помнил, видел ли О'Рейли его хоть раз, как бы это сказать, обнаженным. Он и в душ постоянно самым последним ходил - и заматывался полотенцем чуть ли не до ушей. Но теперь, собственно, опасность миновала и вспоминать свои похождения голышом Каю не хотелось.
- Дрыгаешься естественно, хоть на медосмотр и в армию, - оценил вращения рыжего Кай и убедительно закивал. Что-то говорило ему, что армия их все равно в ближайшем будущем ожидает - а Джейка так и вообще в самом ближайшем - но этого еще не чувствовалось. Такой еще совсем маленький, юный, и нежный, как двухнедельный котенок. А потом нежного котенка ведут на расстрел. Или еще что похуже. Побреют налысо.
- Да мне и не сообщали, - Нильсен пожал плечами. - Это ты тут завсегдатай. Кушетку еще занял.

- Тут и плоскостопие не спасет, - Кай задумался. Да, пожалуй, было бы хорошо, если бы всех с насморком, зрением ниже единицы, плоскостопием и неправильной ориентацией вышвыривали из этого чертова концлагеря и желали приятного приземления на Землю. Что уж там, Нильсен был готов и гомосексуалистом заделаться, и глаза себе выколоть - только максимум, куда бы его отправили - в медпункт или обратно в карцер. К слову, ни там ни здесь, на холодном полу, Кай себя уютно не чувствовал. На то и карцер, чтобы без обшитых бархатом диванчиком.
- А тут что, еще и ночевать приходится? - вот она, святая наивность. Кай удивленно выгнул бровь, прикидывая, сколько придется тут отбывать наказание. А уж еще хлеще - сколько придется отбывать его Тени, которой волей неволей придется выходить за пределы колледжа - да еще и так нагло, через главный выход. А вообще Нильсен с трудом понимал, сколько времени прошло с момента, как его поймали, авось, Тень уже сидит за соседней стеной, вся такая несчастная. А еще противнее становилось от мысли, что Крис сидит там себе где-то на мягком диванчике и листает книгу, когда они с Джейком вынуждены сидеть в этой сырой бетонной коробке и придумывать, чем бы скоротать время.
- У тебя на щеке ссадина, - внезапно выдал Кай, невежливо направив в сторону Джейка указательный палец. Секунды две поколебался, а потом опустил руку и задумался - а к чему это вообще было?

Кай задумчиво покосился на внезапно замявшегося Джейка. Нет, слышал он пару раз о его похождениях к краю купола, слышал - и никогда не мог понять, ради чего он готов разбивать коленки в кровь и сидеть в карцере неделями. Где здравый смысл? Обычно Нильсен не спешил затрагивать эту тему, да и тут стоило бы самому прикусить язык, или найти пару утешительных слов - но что поделать, если слова лезут всегда вперед мыслей?
- Это дурость. Ни нам, ни тем, кто будет здесь после нас, не вылезти отсюда живым. Знаешь, как аквариум. Рыбки если и покидают его пределы, то сразу дохнут, - Кай и сам подивился своему немного огрубевшему тону. Подивился - где-то через минуту. После чего бросил на О'Рейли робкий взгляд и добавил. - Ну, мне так кажется.
Кай поправил оттопырившийся кусок рукава и поежился. Что-то внутри него тыкало его в ребра и предупреждало о затишье перед бурей. И в самом деле, Джейк выдержал паузу, словно переваривая его фразу, и занервничавший Нильсен поспешил заполнить тишину, неразборчиво затараторив.
- Враки-не враки, кто знает, - Кай дернул плечами так резко, как будто вздрогнул от чьего-то прикосновения, - я слышал, особо провинившихся наказывали.. более строго. - Внезапно взметнувшиеся вверх кончики губ. - Нам и этого хватит.
Сидеть на холодном полу Нильсеновым пирожкам явно не понравилось (хотя бы потому что темные брюки, хоть и незаметно, но промокли), поэтому он поднялся, предварительно встав на четвереньки и долго раскачиваясь. "Детки, детки", - пронеслось у него в голове, пока он, стоя столбом, вопросительно глядел на рыжего, мол, а чего это я тут встал, когда ты сидишь?

Кай растрепал рукой челку, которая мгновенно встала под немыслимым углом, и спрятал руку в карман. "Началось", - не то что бы Кай любил это Джейковокричащее состояние, но со временем свыкся. Иногда даже сам того не подозревая, подливал масла в огонь - вот как сейчас. Молодец Кай Нильсен, что тут еще сказать.
- А ты, - Нильсен сделал пару шагов вперед, чувствуя, как приятно захрустели косточки. После чего, вдоволь насытившись их приятным хрустом, присел в паре метров от кушетки (логичный и последовательный Кай - такой логичный) и задумчиво подпер кулаком щеку. Порванный рукав ветровки немедленно обнажил неприятного вида кожу, но Нильсен, того не заметив, продолжил, - ты можешь что-то предпринять? Ладно весь колледж - хоть себя вытащить отсюда сможешь?
Довольно близка была ему эта черта - переключаться с темы на тему быстро, словно щелкая пультом внутри себя. Вот и сейчас тон у него чуть потеплел, хотя изрядная доля робости в нем осталась. Таков уж непостоянный Кай - посидел, встал на минуту, сел снова, говорил сначала о погоде, а через пару минут - о той расфуфыренной цыпочке с седьмого курса. Иначе везде успеть нельзя, хотя эти вечные скачки ни к чему хорошему не приводили - но он хотя бы честно старался. И вовсе не подстраиваясь под других - того хотел он сам. Хотя часто казалось совершенно наоборот.
Кай задумчиво сжал между двумя пальцами подбородок и недовольно пискнул - всегда противно трогать руками царапину, к тому же еще и грязными пальцами. "А как же позаботиться о ранах преступников, чтобы они не померли от заражения крови за время отбывания наказания?" - жалобно подумал Нильсен, задумчиво ковыряя ногтем спекшуюся кровь. После чего снова пискнул и оставил наконец лицо в покое. Хотя мысль о том, каким он жалким и побитым выглядит сейчас, никак не вылезала из белобрысой башки.

Кай вздохнул и опустил голову, разглядывая носки собственных ботинок, которые были так близко. Так и вертелся на языке вопрос "И что же ты сделал? Почему ты все еще здесь?", но впервые в Кае проснулось благоразумие и он промолчал. Промолчишь - умнее кажешься. А ноги тем временем снова затекли и Нильсен выпрямился, удовлетворенно потянувшись. От резкого подъема чуточку потемнело перед глазами, но ненадолго. Кай постарался принять вид как можно более безмятежный и даже улыбнулся, уставившись куда-то в сторону вентиляции, с решетки которой медленно капала вода.
- Ладно, мистер волшебник, - прозвучало это как-то на удивление серьезно, без капли ехидства. Обращаться с ним сейчас как с ребенком - себе же хуже. - Ты и не будешь.
На труса Кай почему-то теперь не обиделся - даже согласился. Таким выцветшим, безжизненным пятном он казался рядом с О'Рейли, который вечно пытался хоть что-то предпринять, в то время как Нильсен прятал руки в карманы. "Это бессмысленно, может, он даже сам это знает", - Кай отошел куда-то в сторону, дабы не мозолить собой глаза, и уставился на застывшие на стенах мелкие капельки. - "Но без веры тут тяжело. Здесь всегда было тяжело"
Кай вздохнул. Впервые от бездействия у него внутри все дергалось. Мысль о том, что просидеть им тут придется по меньшей мере еще день, его убивала. Он не мог поспать (улечься на таком отвратительном полу или шаткой влажной кушетке? о боги!), тут нечем было заняться - и Каю захотелось тихонечко завыть и пожалеть того парня, который якобы проторчал тут целых две недели.

Кай хмыкнул. В общем, он и не был особо удивлен - конечно, сейчас он ожидал услышать шквал негодования, но тем не менее, к Джейковой внезапности он тоже как-то привык. И сейчас, навострив уши, подошел к двери.
- Что за дурацкая улыбка, мистер волшебник? - тихо произнес Кай, слушая шаги в самой глубине коридора. - Решил устроить побег из курятника?
Здравый смысл вместе с внутренним голосом вновь завели свою лекцию о том, как отвратительно идти против правил. Да и сам Нильсен понимал, что замешкайся он хоть чуть-чуть - его затащат сюда обратно. Только на этот раз вперед ногами.
- Если я еще хоть раз в жизни окажусь в этой дыре - виноват будешь ты. - Каево заявление прозвучало не так насмешливо, как он хотел. Да и когда Джейк обернулся в его сторону, то наткнулся на до жути серьезное выражение лица. Кай задумчиво моргнул и принял вид сказочного долбо... кхм, в общем, Ивана-дурачка, взъерошивая волосы на затылке и блаженно улыбаясь.
"Значит, снова придется куда-то бежать? Боооже", - Каева улыбочка едва заметно дрогнула, но виду он не подал. Как-то совсем уныло с его стороны смотрелся бы отказ - падать в глазах Джейка до уровня трусливой амебы ему не хотелось. А вот его здравый смысл, закрывая лицо руками, стыдливо ругал своего подопечного всеми подходящими цензурными и нецензурными выражениями.